Категория: Экзекуция

Проснувшись днем, Наташа длительно не могла поверить, что действия прошлого дня имели место быть. Все казалось дурным сном, который охото поскорее запамятовать.

Откинув одеяло, девченка села на кровати. Вчера она упала в кровать даже не переодевшись, и сейчас сарафан был значительно помят.

«Как поступить?» — девченка обхватила плечи руками и задумалась. Ей очень хотелось посетовать на издевавшихся над ней ребят кому — нибуть, чтоб их наказали, принудили извиниться…Но кому? В милицию идти нельзя, предки далековато в городке, ну и после скандала, который она закатила им перед отъездом в деревню, гласить с ними будет не так просто. Несколько очень резких фраз, брошенных в запале, невозвратно попортили дела в семье. Оставалась еще Людмила Митришна у которой Наташа жила, но…

Людмила Митришна, а в обиходе просто Митришна, была далекой родственницей девченки по отцовской полосы. Старуха всю жизнь провела в деревне и тут же доживала последние дни. Уже практически утратив слух и зрение, она жила на умеренную пенсию, целыми деньками занимаясь вязаньем. Древняя дама уже издавна выпала из потока жизни, ведя меланхоличное существование.

Вспомнив, что и по дому то она уже передвигается фактически на ощупь, девченка сообразила, что старуха ей ничем не поможет. Понимание собственного одиночества и беззащитности неприятно поразили Наташу. Оставалось только сдаться на милость деревенских…

Незадолго до обеда внимание Наташи привлек скрип ворота, выглянув в окно, она с холодком в груди увидела Юлю и Веру, идущих к дому по проросшей травкой дорожке. Подруги шли уверенно, очевидно не сомневаясь, что девченка тут.

Наташа не очень опешила, что мучительницы без усилий отыскали её. Деревня — этим все сказано. Люди живут совместно годами, знают всех не только лишь в лицо, да и у кого сколько кур и сколько дров на зиму припасено. Слухи распространяются одномоментно.

— Городская, собирайся, — Юля увидела, что Наташа следит за ними из окна. — Пошли прогуляемся.

Девченка стремительно кивнула и, заскочив в комнату Митришны предупредить, что уходит, вышла к деревенским. Старуха, быстро перебирающая спицы, с ухмылкой покивала вослед девченке, кажется она даже не расслышала произнесенное ей.

— Привет, — неуверенно поздоровалась Наташа, не зная как себя вести.

Юля окинула её резвым взором и, не говоря не слова, поманила за собой. Сейчас городская девченка одела плотный белоснежный топик и джинсовые шорты до середины ноги, она бы и рада была одеть что — то наименее вызывающие, но ничего более девственного в её гардеробе не нашлось. Наташа шла рядом с деревенскими девчонками и прислушивалась к их разговору. А они вовсю обсуждали погоду, какой то журнальчик и, казалось, совсем не замечают её. За весь путь Наташа так ничего и не произнесла.

Юля и Вера не повели её в старенькую конюшню, вопреки её ожиданиям. Выйдя из деревни они миновали кукурузное поле и оказались в маленький березовой роще. Пройдя по узенькой тропке девченки оказались на маленький поляне. Поваленное дерево под древесным навесом, столик из пенька и кусочка фанеры и естественно но же темное пепелище — обычная обстановка.

Деревенские сели на бревно и уставились на Наташу. Под их взорами девченка неуверенно переминалась с ноги на ногу.

— Означает так, городская, — начала конечно Юля. — Вчера мы толком не познакомились и не растолковали для тебя в какую ситуацию ты попала. На данный момент самое время.

Юля сделала маленькую паузу и продолжила.:

— Меня зовут Юля, тебе я — Юлия Викторовна. Ясно?

Несуразно было слышать такое от собственной сверстницы, но Наташа кивнула.

— Это, — Юля кивнула на подругу. — Вера Андреевна. Только так. Ясно? Повтори.

— Юлия Викторовна. Вера Андреевна, — тихо произнесла Наташа.

— Прекрасно. Сейчас слушай меня пристально. Отец Веры — начальник районного ОВД, — Юля отдала символ и Вера протянула городской девченке фотографию, где она стояла рядом с высочайшим мужиком в форме. Семейное сходство было на лицо. Наташе стало совершенно тоскливо. — Если нам хоть что — то не приглянуться…Попробуешь настучать на нас, попробуешь устроить скандал, стычку — срок за наркоту мы для тебя обеспечим. Ясно?

Девченка опять кивнула и Юля продолжила:

— Я уже знаю, что ты приехала в деревню до конца лета. Будешь послушливой девченкой — уедешь домой целой.

— Что мне делать? — совершенно тихо спросила Наташа, опустив глаза. Юля была очень достаточно таковой реакцией девченки:

— Все, что Я для тебя скажу.

Она очевидно выделила «Я», и Вера, которая вообщем не пробовала вмешиваться в разговор, никак не выразила собственного неудовольствия. В очередной раз Наташа отметила, что авторитет Юли непререкаем.

— На данный момент, ты сделаешь вот что, — Наташа здесь же испуганно напряглась, ждя еще одного изымательства. — Иди домой и возьми средств…Рублей двести, позже стремительно возвращайся.

— У меня есть средства с собой, — Наташа достала из заднего кармашка шорт три сотенные купюры, надеясь, что получив средства мучительницы оставят её в покое.

— Прекрасно! — Юля даже не потянулась к бумажкам. — Иди в магазин, ты лицезрела его, когда мы выходили из деревни, купи тетрадь в клеточку, чем больше тем лучше, ручку и двухлитровую бутылку воды.

Наташа удивленно округлила глаза, не понимая для чего все это пригодилось, но покорливо поплелась делать поручение.

— Бегом городская! Я не шучу. БЕГОМ!!! — Вопль Юли принудил девченку припуститься во весь опор. Эта деревенская головорезка обладала умопомрачительно императивным нравом, даже идея о том, чтоб дать ей отпор вызывала дрожь в коленках.

— Да…Все, естественно, знают КАК ты не любишь городских, — Вера проводила мелькающую через кустики спину Наташи взором. — Но эта твоя задумка, просто переплевывает все прошлые.

Юля только осклабилась, в очах у неё плескалось злое веселье и неистовствовало торжество.

В магазине продавщица, с неким недоумением смотря на запыхавшуюся девченку, продала ей все нужное.

— На пожар спешишь? — желала было пошутить она, но Наташа, чуть уложив продукты в пакет, выскочила на улицу и пулей рванула в березовую рощу.

Чуть Наташа возвратилась, Юля забрала у нее пакет. Тетрадь и ручку она положила на столик, а бутылку с водой открыла.

— Газ-вода.., — протянула Вера, следя, как Юля осторожно, на вытянутых руках откручивает пробку. Тряска во время бека сказалась и сейчас бутылка шипела, норовя облить девчонку содержимым. В конце концов, Юля совладала с крышкой и, швырнув её в сторону, протянула бутылку Наташе:

— Пей.

Девченка даже опешила, ей вправду хотелось пить, но она даже страшилась попросить, а здесь, вдруг, её сами предложили. Она сделала несколько глубочайших глотков и желала возвратить бутылку Юли, но та её приостановила:

— Пей до конца.

— Всю бутылку!? — поразилась Наташа.

— Всю, — взор Юли был тверд и пробирал до костей. Девченки ничего не оставалось делать, как подчиниться.

Около 10 минут Вера и Юля следили, как Наташа давиться газированной водой, пытаясь пить то малеханькими глоточками, то вливать запрокинув емкость высоко над головой. Наташа желала было малость схитрить и, делая вид, что пьет, пролить часть воды на землю, но столкнувшись взором с Юлей не отважилась на это.

Когда пустая бутылка полетела в кустики, Наташу уже подташнивала и ныл животик.

— Можно я сяду?

— Можно, — разрешила Юля и указала на бревна. Когда Наташа села, Вера передала ей тетрадь и ручку.

— Для чего это? — городская девченка не понимала, что можно писать в таковой ситуации. Может какие то расписки?

— Это, городская, труд всей твоей жизни, — Юля ухмыльнулась. — Будешь записывать все, что делала по моему приказу. Скажу плясать — запишешь, что плясала. Скажу — раздеваться перед парнями — разденешься и запишешь. Сообразила?

Наташа кивнула, со ужасом понимая, что просто не способна отказать этой деревенской девчонке.

— Вот и отлично, — Юля сладко потянулась. — Ждем еще минут 10 и топаем в деревню. На сей день будешь свободна.

Юля и Вера опять защебетали о собственном, игнорируя Наташу. Время текло.

— Что дергаешься? — не прошло и 5 минут как Наташа заерзала на бревне, поглядывая по сторонам.

— Ничего.

Деревенские девченки с ухмылками следили, как Наташа нервно барабанит пальчиками по бревну. Девченки все посильнее хотелось избавиться от воды в мочевом пузыре. Напряжение нарастало и, не выдержав, Наташа попросила:

— Можно я отойду на две минуты?

— Для чего? — фальшиво опешила Вера.

Наташа малость помялась, до того как призналась:

— Мне в туалет нужно.

— В туалет можно, а вот отходить нет, — Юля от всей души услаждалась ситуацией.

— Мне что…прямо тут? — Наташа решила, что мучительницы желают унизить её, заставив писать у их на очах.

— Записывай! — Юля принудила Наташу взять ручку. — Я обмочилась и прошла по деревне с влажными брюками.

— Ты что с разума сошла? — Наташа вскочила.

— Видимо это ты сошла, — глаза Юли сузились и глас стал пугающим. — Забыла о чем мы здесь гласили?

Наташа уже подпрыгивая от нетерпения, умоляюще смотрела на девчонок. Вера улыбалась до ушей, а Юля, выдержав паузу, гаркнула:

— А ну стремительно обмочилась, городская!!!

Наташа жалобно всхлипнула и светлые шортики стремительно потемнели от воды. Воды было с излишком и, когда ткать закончила впитывать, она ручейками заструилась по внутренним сторонам бедер к коленям, по щиколоткам до самых босоножек.

Вера уже не могла сдерживаться и хохотала во весь глас, Юля тоже позволила для себя ухмылку, полную торжества.

Окончив писать, девченка стояла жалобно всхлипывая.

— Хорошо, городская, — вытирай слезы и потопала домой. Тетрадь только не забудь.

Наташа, шмыгая носом, принялась вытирать слезы:

— Я еще здесь посижу, — ей не хотелось идти в влажных, плохо пахнущих шортах.

— Нет, городская, — Юля была неумолима. — Ты пойдешь прямо на данный момент, а мы пойдем сзади тебя, и не тай то Бог, мне покажется, что ты идешь недостаточно стремительно.

После этих слов девченка совершенно раскисла, не говоря ничего, она оборотилась и пошла в деревню. Юля и Вера следовали за ней чуток сзади.

Кукурузное поле девченка миновала расслабленно, а вот далее начался ужас. На входе в деревню она столкнулась с каким то привлекательным парнем, тот сначала обширно улыбнулся привлекательной незнакомке, а позже удивленно уставился на все еще влажные шортики. Наташа, быстро краснея, увидела как расширяются его ноздри. Не дожидаясь вопросов либо комментариев, она рванула к собственному дому. По дороге прохожие с недоумением смотрели ей вослед.

— Вон как рванула! — захихикала Вера. — Ну все — сейчас она у нас потрохами.

Юля кивнула подруге, рассматривая парня с которым столкнулась Наташа.

— Было надо вынудить её нагишом по деревне пройтись! Вот умора то была бы! — продолжала развлекаться Вера. — Наши бабульки бы со скамеек попадали — нагишом по деревне!

Юля отметила, как юноша скрылся за поворотом заявила-

— Нужно будет — нагишом пустим. Пусть еще день промаринуется, усвоит, что выхода у нее нет.

— А позже что? — Вера заинтересованно заглянула в лицо подруге.

— Позже, она у нас эту тетрадочку будет очень интенсивно заполнять